Долгие руки Муртазы Рахимова

Президент Республики Башкортостан Муртаза Губайдуллович Рахимов ``достал'' газету ``Вместе'' даже за сверхколючей проволокой.

Его величеству, Красному солнышку Башкирии.

Мы в пояс кланяемся вам, наше красное солнышко, наш милли атай, за то, что освободили нас, рабов пера и бумаги, от напряга коры головного мозга, от компьютерных версток и переверсток, от редактирования журналистских опусов и, наконец, от ежедневных дальних поездок за рубежи суверенного Башкортостана. Экономим мы теперь на всем: на бумаге и пленке, краске и тонере. на резине и бензине, да и на нервах тоже.

То ведь как было? Утро начинается с нервозных перебранок, что и как ставить на полосу, кто и когда поедет за кордон за очередным готовым номером ``Вместе'', кто и за какие шиши будет перебрасывать сотни пачек газеты... Теперь все эти хлопоты в прошлом. И мы благодарны за это нашему милли атаю, ну не отец ли он для нас?

Отныне коллектив газеты ``Вместе'' на заслуженном, уважило нас красное солнышко, отдыхаем. Делай что хочешь... А ведь кропотливых минут выдалось у нас не так уж и много. Всего-ничего три номера ``Вместе'' удалось ``тиснуть'' в типографии сверхзасекреченного городка, что меж трех гор затерялся. Глава городка этого, тссс... называть его вслух ``низзя'', не то в ФСБ загремишь, президент ассоциации всех закрытых российских межгорных местечек, и слывущий страсть как независимым, ну и, естественно, твердым, давал нам мужское слово, что печатать газету будет и не перед кем не сломается. А ведь сломался. Вот только неизвестно, под каким гнетом: тяжелым или слишком тяжелым? Самого Ельцина? Вряд ли. Ведь для него глава городка, хоть и сверх того, а всеж далекий. Сумина, то бишь всенародно избранного челябинского губернатора? Возможно!

Приехав в последний раз за очередной порцией ``Вместе'' в ополосованный колючей проволокой град и остановившись у первого гаишного поста, услышали от розовощекого сержанта-русака: ``А, газета ``В месте''! А ваш Рахимов на днях посетил наш город''. Поначалу мы не придали особого значения словам сержантского гаишника, мало ли шутников на свете, но встретившись с главой городской типографии, прочитали на его хмуро-сером лице, что ковровый разгон был ему учинен самый что ни на есть знатный, ибо даже желваки на его русачьем лице еще не разошлись. ``Все, мужики, баста, отпечатались! Ни бумага нам ваша не нужна, ни тем более деньги. Печатались бы вы, мужуки, где-нибудь, только подальше от наших проволочных заграждений.''. Мы попытали до чертиков перепуганного типографских дел начальника, отчего это к нам такая немилость с его стороны и со стороны всенародно избранного головы, но тот, что тебе ковпаковский партизан, попавший в лапы немецких ищеек: и хочет сказать, а горло-то мертвецки схвачено... Молчит и только глазенками зырк да зырк... Да ладно, что с него взять. С исполнителя. Хотя... именно от них, робких таких исполнителей, от ``чиво изволите'', и все беды наши, и все эти тридцать восьмые годы...

Да что это мы все о чего изволите. Мы уж лучше о нашем светочей батюшке, милли атае нашем. Ведь прознал, провыпытал, где она, его самая любимица печатается, и в дорогу. Ну как не подсобить вместинцам, а то бедные туда триста верст, оттуда триста верст, устанут, вымрут, и, гляди, останется красное солнышко без желтой газеты, а жизнь без нее и не мыслит уже.

В свое время понукал главе кармаскалинской администрации Садыкову: ``Уж больно тебя ``Вместе'' любит. Попросил бы ты редакционного шефа, чтобы и обо мне слово замолвил''. Замолвили, даже фотку одну тиснули, но вот в фавориты все равно не попали. Не вышли осанкой. Поэтому и записал нас милли атай в желтую прессу. Ну что ж, желтая так желтая, мы не в обиде. Лишь бы не трогал.

Но как тут не трогать, когда страницы этой самой желтой заполняются аналитическими статьями самых видных ученых и практиков, а они не могут утаивать правды: крах ведь с республиканской экономикой, да и не только с ней. Вот гут-то и схватилось красное солнышко за свою горячую головушку да самолично в соседскую вотчину, к тамошнему губернатору: ``Ты, мол, того, че соседа свово забижаешь. В Совете Федерации не порознь, чай, сидим. Думы-то, общие думаем, и тычет свеженьким ``ИБ'', то есть собственными известиями, --- глянь, как меня народ любит... Читает повелитель заколюченных городов. ``Бывший житель Иглино, генерал-лейтенант Свистунов, прочно осевший в Москве, ``благоговеет'' перед Рахимовым... он же немногословный, он не любит выступать без дела, бросать пышные слова''... Ну как после такой сладкострастной оценки обидеть суседушку: цыкнул губернаторушка на главу, хоть глава это и всенародно избранная, а тот эдак незлобиво пальчиком погрозил типографскому начальнику. Голова погрозил, а у того желваки чуть было не вырвались... ``Ты это, давай, кончай желтую прессу тискать на моем импортном типографском оборудовании. Использовалось оно до этого на 20% --- и будя, а типографщики твои не вымрут, они и без вместинских денег как-нибудь прокантуют. Картошку, говорят, все твои типографщики посадили, глядишь, и лучок вырастет... А поссоримся с башкирским свет красным солнышком, глядишь, дорогу на Уфу и того, с какого аэропорта в стольный град Москву-матушку летать будем?''

Еще раз низко кланяемся милли атаю нашему, заботливому нашему, вот и без работы на какое-то время. На большую дорогу. конечно, не пойдем, совесть еще есть, не то что у некоторых, у которых за спиной суверенное государство, а вот на поклон ездить, в горный город за колючей проволокой, чтобы упросить, умилостивить не делать того, что не по сердцу ему. Отдохнем с чуток, глядишь, да найдем еще один такой городок, в котором мэр или глава даст добро на тискание желтой газетки ``Вместе''. Чем черт не шутит, может еще три-четыре номера отхватить удастся. А на челябинцев не в обиде. Не мы, а они пусть уповают на бога, как не говори, русичи... правда, страсть как разбавлены.

Виктор Шмаков.